«Вся голова забита тем, что я не нужна»
Треть пожилых людей в России живут в состоянии хронического одиночества. Рассказываем, кто и как пытается бороться с этой проблемой — и как ее можно предотвратить для новых поколений
This story is also available in English here
Почти каждый день в любую погоду Таисия Михайловна из Саратова выходит продавать зелень и овощи. Неподалеку от Храма апостолов Петра и Павла рядом с трамвайной остановкой ежедневно собирается стихийный базар: пенсионеры-дачники везут сюда яблоки, закрутки, продают самодельные букетики. Среди них устраивается и Таисия Михайловна. На перевернутых ящиках из-под овощей она раскладывает мелкие желтые яблоки, несколько клубней редьки разного размера и емкость с водой в которой, как букеты, стоят пучки зелени. Зелень она продает по 25 рублей. В день удается выручить 100–200 рублей — небольшая, но прибавка к пенсии в 15 тысяч.
Материальное неблагополучие — не главная проблема. Таисии Михайловне в городе просто некуда пойти: подруг почти не осталось, а дома она живет с братом. Отношения у них не ладятся. Все заработанные деньги она отдает младшей племяннице в надежде, что та когда-то заберет ее к себе жить. В ответ на вопрос, ощущает ли она себя одинокой, пенсионерка плачет: «Обидно, что деньги мои нужны, а я никому не нужна».
Одиночество и ощущение ненужности — одни из главных проблем россиян старше 60 лет наряду с бедностью и плохим здоровьем, согласно результатам опроса ВЦИОМ в 2017 году. При этом у большинства пожилых людей есть дети и другие родственники. (Нажмите кнопку «фактчек» вверху страницы, чтобы увидеть больше данных и источников информации). По данным «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (RLMS-HSE)» в 2016 году, которые приводит социолог М.В. Корнилова, у 92 % опрошенных пожилых россиян есть дети. По данным Комплексного наблюдения условий жизни (КОУЖ) Росстата в 2020 году, у 78 % пенсионеров есть дети, живущие отдельно.
В 2021 году в России живут 37 миллионов человек пенсионного возраста, то есть примерно каждый четвертый житель страны — пенсионер. В официальных документах есть понятие «срок дожития», или «возраст дожития», — среднее число лет, которые человек живет после выхода на пенсию. У российских мужчин это около 17 лет, у женщин — около 27. В развитых странах пенсионеры проводят эти годы путешествуя, общаясь с близкими и друзьями, участвуя в общественной и политической жизни. Годы дожития российских пенсионеров зачастую больше напоминают годы выживания, и одиночество здесь играет не последнюю роль.
«Важные истории» отправились в Саратовскую область, один из худших по многим показателям регионов для пожилых, чтобы поговорить с пенсионерами о том, как они справляются с одиночеством и помогает ли им в этом кто-нибудь. По данным проекта «Если быть точным», Саратовская область — один из худших российских регионов для пенсионеров по таким показателям, как бедность, занятость и социальная активность. Всего 14 % саратовских пенсионеров официально работают (например, в Москве — одном из лучших регионов для жизни пожилых людей, работают 27 %), 21 % посещают досуговые мероприятия (в Москве 52 %), 44 % пенсионеров испытывают нехватку денег на одежду и оплату ЖКХ (в Москве 6 %).
Одиночество как болезнь
Две тысячи рублей из пенсии Таисия Михайловна ежемесячно отдает «за проживание» брату и его дочери. Когда она болела и была «совсем лежачая», отдавала пять тысяч.
Зимняя обувь у пенсионерки порвалась. Из теплой одежды — вылинявшая зимняя куртка. «Меня особенно одна знакомая замучила, говорит: „Брось ты эту куртку, купи себе новую“, — рассказывает Таисия Михайловна. — Я говорю: „Да нет у меня сейчас денег“». Продуктов Таисия Михайловна почти не покупает: «главное, чтобы первое всегда дома было». «Я колбасу люблю, — признается она. — Но колбаса сейчас вся такая... Очень дорогая, 500 рублей. Я такую не беру».
Социологи описывают одиночество как болезненное переживание, которое возникает от потери или нехватки глубоких отношений с другими людьми. Помимо урона психике и ухудшения качества жизни, хроническое одиночество может приводить к реальным проблемам со здоровьем: деменции, депрессии, сердечно-сосудистым заболеваниям. У одиноких людей на 26 % выше риск преждевременной смерти. Негативное влияние одиночества на продолжительность жизни сравнимо с курением или ожирением. При этом вероятность стать одиноким с возрастом только возрастает. По данным НИУ ВШЭ, треть россиян старше 70 лет часто или почти постоянно чувствуют себя одинокими.
Также социологи Полина Козырева и Александр Смирнов на основе анализа данных «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE)» 2018 года отмечают, что одиночество напрямую связано с бедностью: «недостаток финансовых средств ведет к снижению социальной активности человека, ограничивает число контактов с другими людьми, возможности общения». По данным НИУ ВШЭ, 50 % наиболее бедных людей старше 70 лет испытывают хроническое одиночество. Связь между бедностью и одиночеством фиксирует и Росстат. При этом бедных пенсионеров в стране большинство. Пенсия в России составляет всего 29 % от средней зарплаты. Средняя пенсия в стране — 15 тысяч рублей, как у Таисии Михайловны.
По данным Росстата за 2020 год, 80 % пенсионеров с затруднениями сводят концы с концами. Среди всех домохозяйств таких немного меньше — 76 %. Более 60 % не могут справиться с неожиданными тратами, например срочным лечением или заменой стиральной машины. Столько же не могут найти деньги на то, чтобы раз в год провести неделю отдыха вне дома, включая поездки к родственникам и друзьям. Треть пенсионеров из-за нехватки денег не могут приглашать гостей на семейные праздники.
Чем выше доля расходов на еду, тем беднее люди. У российских пенсионеров траты на еду составляют половину потребительских расходов даже по официальным данным. У европейских — почти втрое меньше. В среднем по Евросоюзу у людей старше 60 лет на питание приходится 17 % расходов (в Люксембурге — 9 %, в Дании, Нидерландах, Германии, Норвегии — 11 %).
В 2017 году РАНХиГС проводила опрос среди ветеранов труда. Для них предусмотрены различные льготы — например, на проезд и коммунальные услуги. Согласно исследованию РАНХиГС, половина ветеранов труда, даже несмотря на льготы, ограничивает себя в базовых потребностях из-за нехватки денег. Каждый третий из них недоедает фруктов, каждый четвертый — мяса. Столько же не могут купить себе нужные лекарства.
«Старики нам нужны больше, чем мы им»
Утром Таисия Михайловна с полупустой тележкой выезжает из дома на рынок «Привоз» — до него надо ехать с пересадкой на нескольких трамваях. Помимо зелени на продажу, она покупает овощи для единственного человека, с которым у нее сохранились хорошие отношения, — племянницы Юли.
Юля, дочь умершей младшей сестры Таисии Михайловны, тоже живет в Саратове, на окраине. У нее двое детей, младшей дочке всего четыре месяца. Несколько раз в месяц, а иногда чаще Таисия Михайловна нагружает свою потрепанную тележку в дисконтном магазине «Победа», что тоже на «Привозе», картошкой, морковью, молоком — до 15 килограммов — и везет это все племяннице.
«Сегодня звонила, картошки нет, — рассказывает пенсионерка. — Я ей перед этим всего два килограмма купила, больше не хватило денег. Я им часто покупаю продукты. Подруга меня ругает: „Не нужны они тебе, не помогай ты им!“ А там ребятишки такие маленькие. Они не евши. Ну что же это такое? Мне их жалко. Не выдержу, опять пойду в магазин, что-нибудь куплю».
Себе на рынке Таисия Михайловна ничего не берет. Вспоминает, что раньше часто пекла пироги, ее «фирменный» пирог был открытый с курагой, но со смерти сестры она его ни разу не приготовила. Пенсионерка мечтает накормить семью племянницы пирогами, но в две руки с тестом и начинкой ей уже не управиться. Для себя одной она давно не готовит: «Зачем эта волокита?»
До дома племянницы пусть неблизкий, Таисия Михайловна еле затаскивает тележку по лестнице у подъезда и поднимается на лифте в съемную однушку. Прямо в коридоре пенсионерка начинает выгружать покупки, передает Юле тяжелые мешки с покупками. Все это она делает не снимая куртки — надо спешить на базар, скоро люди пойдут с работы.
«Без помощи тети вообще бы не справилась, — говорит Юля, держа на руках младенца. — В трудные времена она помогает. Поэтому долгих лет ей жизни, чтобы хоть помощь была».
Юля обещала тете забрать ее к себе, когда будет возможность. Но пока о такой возможности нет и речи. «Ну а куда они меня возьмут? — вздыхает пенсионерка. — А так, думаю, были бы деньги, какую-нибудь комнатушку купила бы с общей кухней, и всё, и независимо жила бы, доживала».
Согласно опросу РАНХиГС 2018 года, больше половины россиян от 55 до 65 лет так же, как Таисия Михайловна, не рассчитывают на помощь родственников и друзей. У Росстата другие данные: по ним таких пенсионеров 15 %.
При этом, согласно опросу Росстата, более 70 % пенсионеров нуждаются в помощи взрослых детей. И большинство утверждает, что получает ее. Половине из них дети помогают деньгами, семи из десяти пенсионеров дети помогают по хозяйству, за восемью из десяти ухаживают во время болезни.
«У нас [социологов] есть такая поговорка, мы часто ее произносим: старики нам нужны гораздо больше, чем мы им, потому что именно они показывают нам нашу социальную сущность, — рассказывает социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. — И здесь есть парадокс: чтобы быть человеком, нужно полюбить себя и жить для себя. Но жить для себя нужно, чтобы отдавать другим. Такой вещи нас и учат старики».
По оценкам социолога, пенсионеры отдают родственникам больше, чем получают от них, — и это не зависит от уровня дохода. Отдавая родственникам часть личных денег, они позволяют меньше себе: снижают траты на лекарства, питание, ЖКХ, экономят на поездках. Во многих поселках и деревнях пенсия стариков становится «страховым фондом» для большой семьи, у всех членов которой может не быть стабильной работы.
Старики нам нужны гораздо больше, чем мы им, потому что именно они показывают нам нашу социальную сущность.
Пенсионеры зачастую стремятся поделиться пенсией с родственниками, потому что это дает им ощущение собственной значимости, делится результатами наблюдений социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. «Это беда, что им нужно придумывать поводы встретиться с внуками. Чтобы не ждать дня рождения, а позвонить и сказать: „Я пенсию получила, приходи, на приставку тебе подкину“. Поэтому нельзя вставать в позу морализаторов и говорить: „Вы чего бабуля о своем здоровье-то не думаете!“ Это и есть думание о здоровье — потому что это еще один повод для взаимоотношений с людьми».
Большинство российских пенсионеров — 66 % — живут в том же населенном пункте, что их взрослые дети. При этом пожилым людям приходится самостоятельно искать поводы для общения с детьми и внуками. Так было не всегда. В доиндустриальную эпоху старшие поколения были включены «в сеть тесных семейно-родственных взаимосвязей, чувствовали себя востребованными в своей семье, не одиноко, внося незаменимый вклад в процесс социализации подрастающего поколения». Сегодня семьи устроены по-другому: старики все реже играют в них роль почитаемых «носителей мудрости». Невостребованность в собственных семьях усиливает одиночество в старости.
«Невидимые для общества и государства»
К 2060 году пенсионерами будет около половины россиян, согласно прогнозу банка Credit Suisse. Доля пожилых людей растет с каждым годом, а их положение остается тяжелым.
Ко многим российским пенсионерам приходят социальные работники, которые помогают по хозяйству. На их услуги пенсионеры тратят часть пенсии, остальное доплачивает государство. Но это не решает проблему одиночества пожилых, считает социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]: «У нас все программы нацелены на физиологическое преодоление одиночества: купить продуктов, вымыть окно, приготовить еду. Но нужно вспомнить, что прежде всего человек — это коммуникативный организм».
В столице с 2018 года действует программа «Московское долголетие». Москвичи старшего возраста могут регулярно заниматься физкультурой, слушать лекции, ездить на экскурсии. Такие занятия — хорошая профилактика одиночества для тех, кто недавно вышел на пенсию, потерял связи с коллегами и пока не адаптировался к новым обстоятельствам, считает [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. Но за три года существования «Московского долголетия» в активностях программы хотя бы раз участвовали всего 14 % городских пенсионеров. Регулярных участников намного меньше. «Пожилые москвичи — участники интервью признаются, что мероприятия посещают одни и те же люди на протяжении долгого времени», — замечает социолог Марина Корнилова.
Помощью одиноким пенсионерам за пределами Москвы в основном занимаются НКО: например, Фонд Тимченко. Фонд организует местные сообщества: в рамках этой программы местные жители помогают пенсионерам по соседству. «У нас есть пример из небольшого села Архангельской области, когда местные жители начали принимать на проживание одиноких пожилых людей, которым зимой трудно оставаться дома», — рассказывала в 2018 году директор фонда Мария Морозова.
В пандемию пенсионеры вынуждены большую часть времени соблюдать самоизоляцию, и преодолеть одиночество становится еще сложнее. В 2020 году больше 400 НКО и местных сообществ, которые помогают пожилым людям, объединились в альянс «Забота рядом». В альянсе рассказывают, что им удалось найти 5600 нуждающихся в помощи одиноких пожилых людей, «невидимых для общества и государства», то есть не состоящих на учете в социальных службах.
В Саратовской области пенсионерам помогают социализироваться фонды «Хорошие люди», «Забытые живые», «Католический центр „Каритас“», комплексные центры социального обслуживания.
Есть в России и федеральный проект «Старшее поколение», он действует до 2024 года. Его задача — создать условия для активного долголетия россиян. В нем, в частности, заложена возможность для людей от 50 лет бесплатно пройти профессиональное обучение на курсах. По замыслу Минтруда, это должно помочь пожилым гражданам найти достойную работу. С 2019 года обучение прошли 230 тысяч человек.
Тем не менее пока в России и государственные, и частные инициативы по профилактике одиночества охватывают лишь мизерную часть пенсионеров. На федеральном уровне нет ни одной программы для адаптации людей к выходу на пенсию. А именно такие программы были бы очень эффективны в борьбе с одиночеством, выяснили исследователи Лаборатории технологий улучшения благополучия пожилых людей в Томском политехническом университете. Они опрашивали пенсионеров и выяснили, что с выходом на пенсию люди переживают экзистенциальный кризис: им сложно найти себя в новых обстоятельствах. Чтобы пережить этот кризис и жить дальше, нужна поддержка социальных служб, в частности психологическая.
«Государственные службы не рассматривают пожилой возраст как период активного и продуктивного старения и поэтому не изучают возможности помощи людям в адаптации к этому новому этапу их жизни, о чем явно просят пожилые люди, — приходят к выводу авторы исследования. — Государство — последний оплот помощи для многих одиноких пожилых людей в России, потому что, если бы у них был какой-то другой источник поддержки — семья или друзья, — они бы им уже воспользовались».
Одиночество пенсионеров — глобальная проблема развитых стран, признает Всемирная организация здравоохранения. В Японии и Великобритании, например, есть целые министерства одиночества. Социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России] объясняет, что их главная задача — организовать среду для некоммерческих организаций и бизнеса, выдавать им гранты, чтобы у них были все возможности помогать людям справиться с одиночеством.
Такие НКО могут формировать соседские общины — как религиозные, так и по интересам, — организовывать фестивали. «Это создает ощущение общности, жизни в популяции, — объясняет социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. — Люди — стадные животные, нам нужно это плечо. Высокопарно это называется „соборность“ — ощущение, что ты частичка общего начала, дела».
«Одиноких много, но найти их сложно»
Саратовский фонд «Хорошие люди» занимается как раз формированием одной из таких общин. Фонд существует чуть больше года и сейчас помогает тремстам семьям, часть его подопечных — пожилые люди. «Базой» фонда стал храм святых апостолов Петра и Павла в Ленинском районе. Для одиноких пенсионеров «Хорошие люди» открыли несколько программ: они обучают пожилых людей компьютерной грамотности и проводят сессии с психологом. В храме даже действует клуб «Бабушки-старушки», на встречах которого участницы читают и обсуждают Библию.
Один из соучредителей фонда — 49-летний Александр [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России], предприниматель, в прошлом успешный глава пищевых холдингов, крупный мужчина с седыми усами. Со вторым соучредителем — игуменом [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России] из Саратовского епархиального отдела по церковной благотворительности — они познакомились случайно: оказались в одном купе в поезде, проговорили всю ночь. А по приезде в Саратов начали обсуждать создание помогающей организации. Александр рассказывает, что поначалу найти одиноких стариков, которые нуждаются в помощи, было очень трудно.
«Мы столкнулись с такой проблемой: люди, которые хотят помогать, и те, которым нужна помощь, не могут найти друг друга, — говорит Александр. — Они боятся просить, они не считают себя нуждающимися, они об этом не говорят. Они нашли способы выживания в этих условиях. В большинстве своем мы не знаем, кто у нас за стеной живет. Мы выходим за дверь и надеваем маску „у нас все хорошо“. А как можно помочь человеку, если он о своей проблеме не говорит?»
Он вспоминает, что в его доме недавно умерла одинокая женщина — и никто не знал о ней, пока из квартиры не пошел запах: «У нее не оказалось той малости, той подружки, которая утром позвонила бы. И таких одиноких очень много, но найти их сложно».
Похожие новости появляются регулярно. Пенсионеры умирают в одиночестве, их тела находят порой спустя месяцы. В октябре в Саратове нашли тело пожилой женщины, пролежавшее в квартире полгода. В Воронеже тело одинокой пенсионерки пролежало полтора года, прежде чем соседи смогли добиться вскрытия ее квартиры. В Москве 90-летняя пенсионерка умерла от голода рядом с телом своего сына-алкоголика. Соседи вызвали МЧС, когда по вытяжке начал распространяться запах.
Одно из направлений работы фонда — продовольственная помощь. На цокольном этаже рядом с трапезной храма на столе в контейнерах складывают продукты для помощи малоимущим. Своим подопечным волонтеры раз в месяц развозят «продуктовые наборы»: пакет гречки, пакет риса, пачка макарон, пшена, гороха, упаковку сахара, килограмм муки, бутылку подсолнечного масла, рыбные и мясные консервы по банке. Иногда спонсоры из хладокомбината жертвуют замороженные пельмени или чебуреки, местная молочная ферма продает свою продукцию подешевле.
«По статистике, в Саратовской области людей, живущих в условиях острой нужды, 350 тысяч человек, поэтому, в принципе, их найти не очень сложно, — считает игумен [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. — Они легко опознаются. Просто порой люди в этом не признаются, об этом не говорят. Мы тоже находили нуждающихся путем опросов. Когда спрашивали „вам нужна помощь?“, они говорили „нет“. Потом начинали выяснять, что люди едят, и понимали, что она им объективно нужна. Если, например, человек никогда не ест ни мясных, ни молочных продуктов и покупает макароны только по сниженной цене, то он может не говорить о том, что ему помощь нужна, мы сами сможем это понять».
Раз в неделю волонтеры готовят горячую еду, чтобы накормить малоимущих, в частности, пенсионеров, на площади рядом с городским вокзалом. В трапезной храма на двух больших плитах жарят пельмени. В большой эмалированной кастрюле — сваренный компот. Еды должно хватить на 70 порций.
Невозможно спокойно смотреть на то, как люди, проработавшие многие десятилетия, живут в тех условиях, в которых никто из нас с вами не согласился бы жить, да и не смог бы. Это колоссальная несправедливость по отношению к ним.
«Проблема заключается в том, что невозможно спокойно смотреть на то, как люди, проработавшие многие, многие десятилетия, живут в тех условиях, в которых никто из нас с вами не согласился бы жить, да и не смог бы, — говорит отец [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. — Это колоссальная несправедливость по отношению к ним, особенно когда имеешь возможность сравнить их с пенсионерами из европейских стран, у которых при выходе на пенсию только-только начинается жизнь: они могут посмотреть мир, могут заниматься своим лечением, реализовать какие-то желания, на которые у них раньше не было времени. Наши пенсионеры могут реализовать лишь одно желание — дожить оставшееся им время более или менее спокойно, но даже для этого у них не хватает денег».
«Чтобы путешествовать, надо нам европейскую пенсию платить»
Из Саратова мы едем в село Кутьино в ста километрах от города. В последние годы Кутьино потихоньку вымирает: на последних выборах в учетных книгах было 292 человека, а фактически здесь живет около сотни. И это число уменьшается. Школу в Кутьине закрыли, детского сада нет, есть полуразрушенный храм святителя и чудотворца Николая, но его восстановлением никто не занимается.
Работы на селе нет, поэтому молодежь отсюда бежит. Саратовская область вообще находится на первом месте по оттоку населения. В селе еще сильнее заметна одна из главных проблем, влияющих на одиночество стариков: им просто некуда пойти.
Единственное место общественной жизни — небольшая часовенка рядом с храмом. Внутри нее чисто, но очень скромно: под потолком, обитом фанерой, висит люстра, пол застелен разномастными коврами, в одном углу — дореволюционные иконы, украшенные искусственными цветами. Ряды откидных деревянных кресел пожертвовали из Дома культуры и актового зала закрытой школы.
Спрашиваю собравшихся в часовне пенсионеров, когда они в последний раз путешествовали. В ответ они заливисто смеются:
— Ага, на десять тысяч уедешь. В больницу лишний раз не поедешь даже.
— А хотелось бы?
— Конечно, неужели! Дурно, что ли, съездить куда отдохнуть?
— Чтобы попутешествовать, надо нам европейскую пенсию платить! — говорит Владимир Иванович, крупный мужчина в пуховике нараспашку.
Владимир Иванович живет один: три года назад скончалась его жена. Говорит про себя, что он одиночка: «Когда два крыла — идет все нормально, когда одно — уже тяжело. Когда одно крыло отбитое — вторым-то не намашешься».
В молодости он был и парторгом, и агрономом, и председателем колхоза — «до развала ельцинской системы». Сейчас его основное занятие — приусадебное хозяйство. «А чем еще займешься? — говорит пенсионер. — Здесь уже все, работы не стало!» Небольшой участок спасает и от одиночества: Владимир Иванович рассказывает, что из последних сил работает в огороде, «чтобы ни о чем не думать».
Пенсии Владимира Ивановича едва хватает на оплату коммунальных услуг — на одно отопление зимой уходит около шести тысяч, — но он регулярно помогает внукам. Их у него семеро. «Понемножку каждому дам — и все, капут, рученьки пустые! — смеется пенсионер. — Порадовать внучат важнее, чем что-то себе приобрести. Внучата же — это будущее. Они хоть скажут: „Дед был у нас, хоть маленько нам давал. А то власти не дают опять ни черта!“».
Спрашиваю Владимира Ивановича, есть ли что-то, чем он радует себя, мечтает ли о чем-нибудь. «Да как не мечтаю, — отвечает пенсионер. — Мечта у меня большая: я бы в Крым съездил! Господи, как только приедешь, там все эти москвички…»
Большинство российских пенсионеров о путешествиях может только мечтать. Около 40 % пожилых россиян до пандемии (в 2018 году) хотя бы раз в год бывали в какой-то поездке. Но меньше половины из них путешествовали, чтобы отдохнуть, подлечиться или посмотреть достопримечательности. Остальные ездили к родственникам, в лес за грибами или на рыбалку. По данным Росстата, в 2018 году 12 % россиян пенсионного возраста ответили, что в течение года до опроса ездили отдыхать или лечились в санатории, 4 % бывали в экскурсионной поездке. Согласно опросу компании IPSOS, в 2018 году по России путешествовали 12 % россиян в возрасте 60-75 лет, за границу — 6 %. Только 3,8 % российских пенсионеров до пандемии ездили за границу, согласно Росстату. Среди сельских жителей за границей раз в год бывали 1,5 %.
Европейские пенсионеры более мобильны: в среднем 60 % европейцев в возрасте 55–64 лет занимаются туризмом, среди тех, кто старше 65 лет, таких 50 %, следует из данных Евростата. В Норвегии путешествуют 90 % людей старше 65, в Финляндии, Норвегии и Швеции — около 80 %.
Для пожилых людей в России отсутствие поездок — это не выбор. Треть из тех, кто никуда не поехал, объяснили это нехваткой денег. Остальные — плохим здоровьем или семейными обстоятельствами. Только 15 % пенсионеров ответили, что им не интересны такие поездки.
Всего 4 % россиян пенсионного возраста регулярно занимаются какой-то физической активностью. В Европе людей старше 65, занимающихся физкультурой, в среднем 32 %.
Волонтерством в России занимается всего 1 % пенсионеров, в Европе — 21 % людей в возрасте от 65 до 74 лет. В Норвегии, Дании, Нидерландах, Люксембурге — около 40 %. По словам авторов «Концепции политики активного долголетия» в России, волонтерская деятельность — важный стимул к жизни для людей старшего возраста. Она способствует справедливой оценке их вклада в общественную жизнь и соседской взаимопомощи. «Волонтерам старшего возраста, как правило, удается в большей степени сохранить ментальное здоровье, они чаще чувствуют себя счастливыми и удовлетворены жизнью», — говорится в концепции.
При этом российские пенсионеры — не пассивные получатели помощи: согласно исследованию ВШЭ, половина людей старше 60 лет делают благотворительные пожертвования, в том числе подают милостыню. Причем 15 % делают это часто.
До пандемии треть пенсионеров посещали хотя бы одно культурное мероприятие в год, будь то концерт, спектакль, фильм или выставка. Столько же бывали в храме, мечети или другом религиозном учреждении либо на встрече верующих. Но большинство российских пенсионеров, как правило, просто сидели дома.
Социальная активность пенсионеров сконцентрирована внутри семьи. Так, 70 % россиян старше трудоспособного возраста говорят, что хотя бы раз в неделю встречаются с родственниками или друзьями. Около 40 % занимаются внуками несколько раз в неделю. «Образ пенсионера, в том числе в глазах самих пожилых людей, большей частью по-прежнему ассоциируется с болезнями и нуждаемостью в поддержке, ролью бабушек и дедушек; экзотичными занятиями остаются путешествия, саморазвитие и общественная деятельность пожилых людей», — говорится в научной статье о социальной активности пожилых.
При этом по данным исследований, близкое общение именно с равными себе по возрасту и интересам — с супругами, с друзьями и знакомыми, единомышленниками — лучше помогает от одиночества, чем общение со своими взрослыми детьми и другими родственниками.
— У меня была подружка, мы с ней любили ходить на концерты, — вспоминает Таисия Михайловна из Саратова. Она, как и жители Кутьина, больше не может себе позволить ни путешествий, ни культурных развлечений. — В театр мы ходили, в кино, в центр ездили. Нам нравилось в центр ездить. «Центральный» кинотеатр, «Ударник». Где «Центральный», там кафе-мороженое «Лакомка» было. Мы пломбир всегда брали по 150 граммов перед кино поесть.
— А сейчас вам хотелось бы куда-то сходить?
— Хотелось бы. Я иногда прохожу мимо кинотеатра и никогда рядом людей не вижу. Я даже однажды спросила молодежь: «Вы сейчас в кино ходите?» Раньше около кинотеатров всегда толпа была. Чтобы билет купить — очереди, и можешь и не взять билет на нужный сеанс. Ой, кино очень любили.
«Пусть лучше плохо жить, но не умирать»
Детей у Таисии Михайловны нет. Ее судьбу определила работа на заводе: в 16 лет, еще без образования, Таисию взяли в научно-исследовательский институт «Волна» — испытательницей радиоаппаратуры. После девяти лет на испытаниях у нее начались проблемы со здоровьем. Чуть позже она узнала, что никогда не сможет иметь детей.
Таисия Михайловна перебирает даты смерти близких ей людей, силясь вспомнить, в каком году скончался ее супруг Володя, с которым она прожила счастливую, хоть и бездетную жизнь: «Это, наверное, 1989 год был, когда на пенсию мы пошли. Он был очень простой и добрый человек, отчаянный и работящий».
После смерти мужа пенсионерка вернулась в родной Аткарск в Саратовской области, чтобы жить с сестрой. В 2009 году умерла сестра. Так Таисия Михайловна осталась в просторном родительском доме совсем одна.
Пару месяцев назад она сломала шейку бедра и надолго оказалась запертой в больнице. Из больницы ее велели забирать родственникам. А родственников, которым она была бы нужна, не оказалось. Так Таисия Михайловна снова оказалась в Саратове. Собственную саратовскую квартиру она отдала старшей племяннице, дочери брата, а сама въехала в отдельную комнату в его квартире.
На новом месте Таисии Михайловне жить тяжело и неуютно: горячая вода почти не идет из крана, вещи из старого дома родственники перевозить в свою квартиру не стали. Кое-что удалось спасти: в пластиковом футляре хранятся фотографии семьи Таисии Михайловна, даже дореволюционные.
«Вся голова забита тем, что я не нужна, и не знаю, чего делать, — говорит пенсионерка. — Смерти не хочется. Пусть лучше плохо жить, но не умирать. Я хочу пожить даже для того, чтобы помогать в самое тяжелое время племяннице, пока я еще хожу. Может, им будет потом получше».
Профилактика одиночества
У нынешних поколений россиян, еще не вступивших в пенсионный возраст, есть шанс провести старость иначе, уверен социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. Он выделяет несколько трендов, которые открывают перед молодежью эти перспективы: тренд на обучение в течение всей жизни, на занятость в любом возрасте, на путешествия, на постоянное общение в интернете и сохранение в преклонном возрасте интереса к интимным отношениям и сексу.
Если вы придете к старушкам, они между собой себя девчонками называют!
Пока же, несмотря на то, что две трети россиян предпенсионного возраста с высшим образованием и четверть со средним образованием готовы учиться, они часто сталкиваются с эйджизмом — дискриминацией по возрасту. «Сейчас до сих пор в сфере образования считается нормальным написать: „Собираем летнюю школу студентов до 25 лет“, — отмечает социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России]. — Это эйджизм очень сильный. Если вы придете к старушкам, они между собой себя девчонками называют! Биологический возраст и отношение к биологическому возрасту — это социальный конструкт».
Работу в предпенсионном или пенсионном возрасте в России тоже непросто найти. Для пожилых россиян закрыто больше половины вакансий на рынке труда: согласно опросу компании Superjob, треть работодателей не готовы нанимать пенсионеров, еще столько же готовы только в виде исключения. Сотрудники часто негативно относятся к пожилым коллегам, считают их отставшими от жизни и профессии. Более того, сейчас работать на пенсии россиян толкает финансовая нужда, а не собственное желание, следует из опроса ВЦИОМ. Большинство опрошенных назвали низкие пенсии и желание материально помогать детям и внукам главной причиной для работы на пенсии. Для трети опрошенных причина работать — это желание избежать одиночества, и только для пятой части — интерес к работе.
Социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России] считает, что следующим поколениям пенсионеров будет проще сохранить работу, потому что она становится более гибкой, появляется больше возможностей дистанционной и частичной занятости. Работа помогает избежать одиночества, только если она любимая. Среди тех, кто удовлетворен своей профессиональной деятельностью, в 2,6 раза меньше одиноких, чем среди тех, кто занимается нелюбимым делом.
Сейчас большинство российских стариков почти не покидают свои дома, но социолог [мы вынуждены убрать имя: «Важные истории» признаны нежелательными в России] уверен, что физическая активность и путешествия, как и образование, постепенно становятся «достоянием всех возрастов, — и чем дальше, тем лучше это будет представлено».
Интернет и социальные сети тоже становятся своеобразной профилактикой одиночества в старости. «Как можно быть одиноким, даже если ты в инвалидной коляске, если у тебя масса взаимоотношений, не связанных с присутствием здесь и сейчас?» — говорит социолог.
Но главное, что, по мнению социолога, нельзя терять в старости, — это любовь и интимные отношения. «Интимность, телесность, любовь к своему телу, наличие партнера — уже сейчас приходит понимание, что это не ограничено никаким возрастом, — говорит социолог. Современным старикам об этом нужно постоянно напоминать. Я верю, что в нашей старости этого уже делать будет не надо».