Академики и член-корреспонденты Российской академии наук (РАН) не часто встречаются в следственном изоляторе. Но так случилось в Новосибирске, где расследуется уголовное дело о махинациях с госзакупками для Национального медицинского исследовательского центра имени Евгения Мешалкина (НМИЦ Мешалкина) — одного из крупнейших хирургических центров Минздрава.
Год назад Управление ФСБ по Новосибирской области задержало директора центра, академика Александра Караськова, и его заместителя — членкора РАН Евгения Покушалова. Они провели несколько месяцев в следственном изоляторе, затем их отпустили под домашний арест, а сейчас они находятся под подпиской о невыезде. УФСБ подозревает, что они могли похитить больше миллиарда рублей при госзакупках. И хотя Караськов и Покушалов — известные кардиохирурги, они, похоже, были далеко не главными фигурами.
«Важные истории» и «Трансперенси интернешнл — Россия» выяснили, что вокруг Центра Мешалкина сформировалась целая сеть компаний-поставщиков, которые за десять с лишним лет получили госконтрактов на 45 миллиардов рублей, в том числе от других крупных организаций Минздрава. Эти поставщики принадлежали людям, занимающим руководящие позиции в структурах госкорпорации «Ростех». А также их деловому партнеру — бывшему руководящему сотруднику новосибирского УФСБ, который и теперь является поставщиком Центра Мешалкина.
Но правоохранительные органы не заметили людей с большими связями, и ограничились арестами менее значимых лиц.
Этот текст «Важные истории» публикуют совместно с новосибирским изданием «Тайга.инфо».
Как начались аресты
Центр имени Мешалкина — хорошо обеспеченная государственная клиника, где есть, например, робот-хирург «Да Винчи» стоимостью около двух миллионов долларов. Он позволяет врачу выполнять тончайшие операции без необходимости делать большие разрезы, чтобы добраться до нужного участка в теле пациента. Этот робот спасает тех, кто из-за травмы, особенностей болезни или возраста не в состоянии перенести обычную операцию. В России всего 29 таких роботов (по данным на 2018 год). Государство выделяло Центру Мешалкина неплохие деньги, и на закупках для него можно было хорошо заработать.
За последние пять лет крупные госконтракты от Центра Мешалкина получали разные компании, которые, на первый взгляд, конкурировали друг с другом и никак не были связаны между собой. Но эта конкуренция была мнимой.
Первым на это обратил внимание Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) Алексея Навального. В 2018 году ФБК обнаружил, что шесть поставщиков Центра Мешалкина и других учреждений Минздрава попеременно становились победителями аукционов, снижая при этом цену на свои товары на 1–3%. Юристы фонда обратились в новосибирское Управление Федеральной антимонопольной службы (УФАС), и оно позже подтвердило, что эти поставщики только имитировали конкуренцию. Компании заранее договаривались друг с другом и торговались по минимуму, искусственно поддерживая высокие цены. Антимонопольщики отметили, что в действиях поставщиков были признаки нарушения закона о защите конкуренции — устного картельного соглашения.
Тогда же УФАС заметило еще пять таких нарушителей. В апреле 2018 года новосибирское Главное управление МВД возбудило первое уголовное дело, и начались аресты: по обвинению в ограничении конкуренции под стражу взяли двух владельцев компаний-поставщиков (недавно они получили условные сроки).
В следующем, 2019 году, Центр Мешалкина проверила уже целая комиссия Минздрава. Проверяющие обнаружили еще несколько поставщиков, которые получали госконтракты странным образом или по высоким ценам. И тогда же УФСБ по Новосибирской области возбудило второе уголовное дело о махинациях с госзакупками и арестовало директора Центра Мешалкина и его заместителя, а также очередных двух совладельцев компаний-поставщиков по обвинению в крупном мошенничестве (поставщики и суммы полученных ими госконтрактов — в таблице).
Однако новосибирские антимонопольщики и силовики не раскрыли более интересные фамилии изначальных владельцев этих компаний. Самые крупные госконтракты были получены в то время, когда поставщиками владели люди, близкие к госкорпорации «Ростех», гендиректор которой Сергей Чемезов был сослуживцем Владимира Путина по КГБ.
«Траст гнездо»
Как минимум пять человек, связанных с «Ростехом» и его руководством, ранее имели отношение к медицинским поставщикам, упомянутым в двух уголовных делах или проверках антимонопольной службы и Минздрава.
Первый из них — бывший заместитель директора Центра Мешалкина Юрий Зозуля. Он был депутатом Законодательного собрания Новосибирской области от «Единой России», работал новосибирским представителем «Ростеха» и даже опубликовал научную статью о прибыли на рынке услуг здравоохранения «в условиях совершенной конкуренции». В жизни с конкуренцией вышло иначе.
«Важные истории» выяснили, что Зозуля раньше владел как минимум четырьмя компаниями-поставщиками Центра Мешалкина, в том числе теми, которых впоследствии уличили в нарушении закона о конкуренции и картельном сговоре. Те, в свою очередь, владели еще пятью поставщиками центра. При этом имя Зозули как конечного собственника компаний сложно было разглядеть за далеким тропическим трастом в Доминиканской республике и за компанией в европейском офшоре — Великом герцогстве Люксембург (смотрите схему).
Белые пляжи и пальмы Доминиканы находятся в тысячах километров от Новосибирска, на острове Гаити в Карибском море. Остров открыл Христофор Колумб во время своего первого эпохального путешествия. А спустя пятьсот с лишним лет небогатую республику открыли бизнесмены, но уже в качестве экзотической офшорной зоны.
Как удалось выяснить «Важным историям», Юрий Зозуля был клиентом зарегистрированного на Доминикане The Nest Trust (в дословном переводе «Траст гнездо»), который оказывает услуги в области корпоративного управления, инвестиций и облегчает владение разного рода собственностью. Через этот офшорный траст он полностью владел люксембургской компанией Nefinance Holding.
Бывший руководящий сотрудник Центра Мешалкина, близкий к Юрию Зозуле, вначале ответил нам, что тот не имел отношения к Nefinance и трасту. Но после того как «Важные истории» сообщили ему о документах, которые есть в нашем распоряжении, он рассказал, что Зозуля стал собственником Nefinance только в конце 2019 года, а до этого компанией владел недавно умерший иностранный инвестор, которого Зозуля убедил вложить деньги в Россию. Имя этого инвестора он назвать отказался.
Госконтракты на 20 миллиардов
Люксембургской Nefinance, которая связана с Юрием Зозулей, принадлежали фирмы на Мальте, в Панаме, в США и три компании в Новосибирске, которые зарабатывали на госзакупках Центра Мешалкина. Одна из них («Регион-экспертиза») сдавала центру помещения в аренду. Вторая («Наука здоровья») готовила для него бланки и печатную продукцию. А третья («Фарминтер») была одним из лидеров поставок и снабжала центр практически всем — от хирургических и операционных халатов до шприцов, катетеров и протезов сосудов.
Эти компании, в свою очередь, владели другими поставщиками центра. В целом, с 2010 года эти взаимосвязанные фирмы получили госконтрактов на 20 миллиардов рублей, и в основном от Центра Мешалкина. Директор и нынешние владельцы этих поставщиков сейчас проходят по уголовному делу о махинациях с госзакупками. Но на карьере Зозули это никак не сказалось. Даже напротив: в прошлом году он возглавил созданный «Ростехом» холдинг «Спецхимия» (перестал руководить холдингом в апреле 2020 года).
Бывший сотрудник Центра Мешалкина, близкий к Зозуле, уверяет, что тот не имел отношения к поставщикам центра в период, который рассматривается в уголовном деле.
Человек в структуре Минздрава
Партнером Зозули в одной из компаний, занимающихся медицинскими поставкам для государства, был Юрий Олефир. С 2008 по 2009 год он возглавлял министерство здравоохранения Иркутской области, а позже перешел на работу в структуры «Ростеха»: до 2015 года Олефир возглавлял медицинский и фармацевтический холдинг «РТ-Биотехпром», а также входил в советы директоров нескольких других предприятий госкорпорации.
Олефиру до 2015 года принадлежала половина одного из главных поставщиков Центра Мешалкина («Фарминтера»). Эта фирма получила госконтрактов почти на 6 миллиардов рублей в 2011–2018 годах.
Только в 2017–2018 годах компания была окончательно переоформлена на других людей, которые сегодня проходят по уголовному делу о махинациях с госзакупками. Хотя самые крупные госконтракты компания получала во времена Олефира.
С 2015 года Олефир руководит Научным центром экспертизы средств медицинского применения Минздрава. После того, как он стал начальником, госконтракты на миллионы рублей от этого центра получили как минимум четыре компании, ранее связанные с Nefinance Зозули.
Большие родственники
Чтобы понять, как получатели госконтрактов Центра Мешалкина были связаны с родственниками первых лиц госкорпорации «Ростех», нужно сделать небольшое отступление. «Важные истории» и «Трансперенси интернешнл — Россия» уже рассказывали о том, как глава «Ростеха» Сергей Чемезов любил охотиться на Алтае и лазать по горам за козерогами и маралами. С тех пор там действуют две крупные компании, организующие трофейную охоту («Уч-Сумер» и «Кучерла»). Обе принадлежат семье известного местного охотника. А их охотугодья практически совпадают с границами природного парка, где находится символ Алтая, гора Белуха. Местная прокуратура пыталась в суде доказать, что охотугодья не могут охватывать заповедную зону парка, но суд прокуратуре отказал. Половиной в каждом из этих охотничьих турагентств владела компания с участием Юрия Артякова — брата давнего соратника и первого заместителя главы «Ростеха» Владимира Артякова, который вместе с Чемезовым состоит в охотничьем клубе.
А теперь ближе к уголовному делу. Доля в компании брата Артякова («Белогории»), которая владела двумя организаторами охоты на Алтае, принадлежала поставщику новосибирского Центра Мешалкина. Этого поставщика полностью контролировал через доминиканский траст и люксембургский офшор Юрий Зозуля (или, как уверяет его знакомый, близкий к нему “иностранный инвестор”). А гендиректором и партнером этой компании с начала двухтысячных был человек, который сейчас является фигурантом дела о мошенничестве с госзакупками в особо крупных размерах.
Компанию брата Артякова тоже возглавлял человек из «Ростеха» — бывший директор филиала «Рособоронэкспорт-ТБ» в Новосибирской области Сергей Мельник. Он участвовал в бизнесе по поставкам медицинских товаров Центру Мешалкина: компания Мельника («Новомед») получила от центра в 2011-2018 годах госконтрактов на 2,5 миллиарда рублей. В 2018 году в компании сменились директор и владелец. Оба сейчас находятся под следствием, хотя основные госконтракты были получены до того, как на них переоформили фирму.
И последнее о семейных связях. Родственница бывшего губернатора Иркутской области Игоря Есиповского, Эвелина, тоже участвовала в бизнесе на госконтрактах Центра Мешалкина. В 2012 году она стала совладелицей одного из главных поставщиков центра, которым владели Олефир и Nefinance. Есиповский был консультантом Чемезова в Союзе машиностроителей России, работал начальником департамента в «Рособоронэкспорте», а затем примерно год гендиректором «АвтоВАЗа». В 2009 году он погиб при крушении вертолета.
Кто в уголовных делах?
За исключением бывшего директора Центра Мешалкина Александра Караськова и его заместителя Евгения Покушалова, остальные фигуранты двух уголовных дел о медицинских поставках для центра — люди малоизвестные. Например, по уголовному делу, которое расследует УФСБ по Новосибирской области, в прошлом году вместе с директором Центра Мешалкина и его заместителем были задержаны Александр Сорокин и Евгений Первушин. Их подозревают в особо крупном мошенничестве.
До этого комиссия Минздрава, проверив Центр Мешалкина, отметила, что семь компаний-поставщиков центра фактически контролировались Первушиным и в 2018 году эти поставщики заключили с центром больше 300 госконтрактов на 2,7 миллиарда рублей.
Однако, судя по данным реестра юридических лиц, Первушин и Сорокин стали основными владельцами большинства из этих поставщиков только в 2017–2018 годах. До этого компании получали госконтракты в течение многих лет и, участвуя в конкурсах, тоже нередко конкурировали между собой. Хотя их объединяли общие телефоны, адреса, руководители, совладельцы или даже электронная почта сотрудников, которую они указывали в конкурсной документации. Связи этих компаний приводили к тем же людям, близким к «Ростеху».
Сорокин с Первушиным сами довольно долго работали директорами структур, связанных с людьми, не посторонними для госкорпорации. Сорокин с 2002 года руководил компаниями, которыми владела люксембургская Nefinance. А в 2014 году он занимался ликвидацией фирмы брата Владимира Артякова («Белогории»). Первушин с начала 2000-х числился руководителем поставщика, который принадлежал «Ассоциации сибирское здоровье» под руководством Караськова. Впоследствии финальным владельцем этого поставщика стала Nefinance.
При чем тут УФСБ
У Юрия Зозули был еще один давний знакомый, участвовавший в поставках медицинского оборудования для Центра Мешалкина. Его зовут Владимир Дергай, и он — бывший руководящий сотрудник УФСБ по Новосибирской области, хотя уволился еще в середине девяностых.
Дергай — директор и основной владелец компании «Вита компонент», которая с 2011 года получила госконтрактов на 2,7 миллиарда рублей. УФАС Новосибирской области также подозревал эту фирму в участии в картельном сговоре при поставках оборудования Центру Мешалкина.
Дергай сказал «Важным историям», что никак в этом не участвовал, и хотя ему принадлежала половина поставщика с 2013 года он только «получал дивиденды», а затем «выкупил [компанию целиком] и порядок там навел».
Дергай — один из соучредителей «Фонда поддержки сотрудников и ветеранов органов госбезопасности Доблесть Сибири». Вместе с ним фонд создавали бывший замначальника УКГБ (УФСБ) по Новосибирской области Иван Борзенко и бывший сотрудник УФСБ Сергей Лысенко. Борзенко в восьмидесятых годах проходил службу в представительстве КГБ в ГДР, где служили Сергей Чемезов и Владимир Путин.
Дергай также соучредитель новосибирского отделения «Национального благотворительного фонда», который возглавляет генерал-лейтенант Владимир Носов — бывший первый заместитель руководителя департамента военной контрразведки ФСБ.
«Назвал бы его государственником»
Бывший сотрудник новосибирского УФСБ, а теперь поставщик Центра Мешалкина Владимир Дергай, по его словам, давно знает Юрия Зозулю.
«Это один из умнейших парней, у которого голова на месте. Я бы назвал его государственником», — характеризует Дергай своего знакомого.
Система поставщиков формировалась еще когда Зозуля работал заместителем директора Центра Мешалкина, а потом, как говорит Дергай, там начался «бедлам, сам по себе дикий, неконтролируемый и лишенный здравого смысла». Дергай уверяет, что Зозуля «посмотрел на это, плюнул и ушел». А после расследованием «достаточно активно» занялось УФСБ.
«Порядок там навели и порядок сейчас держится. Ребята нормальные, служба безопасности [в Центре Мешалкина] хорошая, я знаю, ее возглавляет бывший наш сотрудник, все силы прикладывают, чтобы не налететь очередной раз лбом на стенку. <...> Сразу ставился вопрос: уйти от всех безобразий, которые были <...>. Такая задача ставилась и, думаю, что она нормально выполняется», — считает Дергай.
Близкий к Зозуле человек, рассказал, что тот уволился из Центра Мешалкина в декабре 2012 года по собственному желанию и его отношения с руководством центра были плохими. По его словам, Зозуля давно перестал владеть компаниями-поставщиками, никогда не управлял ими, был просто инвестором. Знакомый Зозули также настаивает, что пока тот работал заместителем директора Центра Мешалкина, у него не было права подписи, и он не выбирал поставщиков. «Он не был серым кардиналом, которым его пытаются представить, на него не распространялись запреты по поводу бизнеса и свое имущество он всегда декларировал. С “Ростехом” эта история тоже никак не связана», — уверяет человек, близкий к Зозуле.
У Главного управления МВД, а также у УФСБ по Новосибирской области, которые расследовали дела о поставках медицинского оборудования для Центра Мешалкина, не возникло вопросов к «государственникам». Равно как и к другим статусным владельцам компаний, которые упоминались в связи с картельным сговором и уголовными делами.
На вопросы «Важных историй» Юрий Олефир не ответил. Также, как знакомые, коллеги и представители людей, которые сейчас проходят по уголовному делу.
