«Рассуждения о том, что выборы ни на что не влияют, чушь»

Впереди трехдневное голосование 17-19 сентября, на котором Россия выберет Государственную думу, половина регионов — свои законодательные собрания, а девять регионов — губернаторов. Наиболее яркие оппозиционные политики на выборы не попадут: одни сняты, как Лев Шлосберг, другие вынуждены были уехать из страны, как Дмитрий Гудков, третьи вообще в тюрьме, как Алексей Навальный. Тем не менее политолог Александр Кынев считает, что выборы имеют смысл, а избирателям стоит проголосовать.

«Смена поколений происходит, и не видеть этого нельзя»

— Судя по тотальной зачистке политического поля, нынешние выборы как-то особенно важны для власти. Это так?

— Любые парламентские выборы важны, потому что у власти нет другого способа измерить возможность сохранения контроля над гражданами. Независимой социологии в стране почти нет. А выборы — это такой большой соцопрос и фактически деловая игра, генеральный тест, который показывает: «А что сегодня? Что власть может выжать даже в условиях массового недовольства?».

— И какие выводы власть может сделать на основе этого теста?

— Есть люди, которые отвечают за внутреннюю политику, поэтому первые выводы чаще всего персональные. Когда есть ощущение, что результат хуже, чем нужно, их увольняют.

Александр
Кынев

Политолог

В основном, конечно, результаты выборов влияют на общую политику государства. Все эти рассуждения о том, что выборы ни на что не влияют, чушь. Мы прекрасно знаем, что любая гражданская активность влияет на поведение власти. Примеров тому огромное количество. Можно вспомнить монетизацию льгот, которую свернули; реновацию в Москве, которую видоизменили очень резко из-за массовых протестов; можно вспомнить 2011 год, когда в итоге вернули выборы губернаторов, поменяли закон о партиях и так далее.

Власть реагирует и власть очень боится гражданской активности. Поэтому, конечно, она пытается сделать так, чтобы получать нужные результаты — но чтобы не было побочных эффектов. Я думаю, что чем слабее будут результаты «Единой России», тем более власть будет вынуждена, невзирая ни на что, хоть немного прислушиваться к гражданам. У нее просто нет другого выхода, она всегда так делает.

— Можно ли сказать, что эти выборы будут самыми неконкурентными в постсоветской истории?

— Это неправда. Во-первых, хотя число партий и сокращается за последние пять лет, их все равно больше, чем в 2011 или 2007 году. У нас есть мажоритарные округа, которых не было в 2011 и 2007 годах.

Во-вторых, хотя количество кандидатов снизилось по сравнению с 2016 годом, но если оценивать не количество, а качество, то конкурентных округов, в которых развернулась реальная борьба за голоса, сейчас больше — около 50 (подробно о ситуации в этих округах можно прочитать здесь. — Прим. ред.). И рейтинг «Единой России» сейчас ниже, страхов и рисков — больше. Все эти скандалы, аресты, новые репрессивные законы — это как раз от страха, это от понимания того, что рейтинг упал, что действительно есть запрос на перемены и что ярких кандидатов намного больше, чем было в 2016-м. Здесь работает принцип: когда отрубаешь голову дракону, вырастает три. Мы именно это и видим.

На выборах в Мосгордуму 2019 года всех ярких кандидатов сняли. И что в результате? Они получили новых ярких кандидатов уже из новых депутатов, которых до 2019-го никто не знал — например, Евгения Ступина, Елену Янчук, Екатерину Енгалычеву. Это звездочки, которые загорелись буквально за последние пару лет.

Или в регионах. Например, Олег Михайлов, первый секретарь КПРФ в Коми. Еще пять лет назад это был совсем молодой человек, его только-только выбрали председателем организации. Считали, ну кто он такой? А сейчас это сильный, самостоятельный политик, довольно яркий. Или тот же Валентин Коновалов в Хакасии. В Красноярском крае — Александр Глисков, которого вырубили с места в Госдуму (Глисков снял свою кандидатуру с выборов в Госдуму. — Прим.ред.), но он от этого не перестал был ярким кандидатом. 

Смена поколений происходит, и не видеть этого нельзя. Все авторитарные режимы пытаются фильтровать кандидатов, СМИ, влиять на них. Но если общественный запрос на перемены есть, он все равно прорвется.

И мы видим, как это происходит на наших глазах. Это как вода. Если сверху со склона несется поток воды, вы можете поставить какие угодно заграждения, но он их снесет, обойдет сбоку, образует какие-то новые промоины. Власть борется с теми угрозами, которые она видит. Пока она штопает одну дырку, рядом получается вторая. Всё замуровать нельзя, запретить людям меняться нельзя, нельзя остановить историю.

«Все аргументы за бойкот выборов — вранье»

— Тем не менее самовыдвиженцев, которые не представляют ни одну партию, становится меньше.

— Да, их меньше, потому что система регистрации такова, что зарегистрироваться почти невозможно. В 2016 году у нас было зарегистрировано всего 23 самовыдвиженца, сейчас — 11, даже 10, потому что один уже снялся. Такие правила регистрации, что разумные кандидаты, конечно, пытаются идти от партий, у которых есть парламентская льгота (то есть им не нужно собирать подписи избирателей в свою поддержку. — Прим.ред.).

— Но ведь и эти 10 кандидатов реально никакие не независимые. Например, координатор поискового движения «Лиза Алерт» Олег Леонов — провластный кандидат.

— Из них шесть человек — административные кандидаты, которые де-факто от власти, просто выдвинулись так, чтобы не идти от «Единой России», чтобы избиратели не вешали на них дополнительный негатив. Остальные — это кандидаты, которые зарегистрированы в округах, где сильные оппозиционеры, чтобы раздробить протестные голоса (чем больше кандидатов в списке, тем ниже у оппозиционера вероятность победить, потому что протестные голоса избирателей против «Единой России» будут распределяться между многими кандидатами, и в итоге «единоросс» получит относительное большинство голосов. — Прим. ред.)

— Стоит ли избирателям идти голосовать, даже если в их округе сняли единственного достойного кандидата?

— Совершенно однозначно. Все эти крики и вопли про бойкот — это как раз стратегия, чтобы люди не ходили и не голосовали, потому что у власти есть свой исчерпаемый ресурс сторонников. Это люди, которые голосуют по приказу, которые поддаются давлению. Эти люди численно ограничены, их в масштабе страны процентов 15. Если явка низкая, то их доля среди пришедших выше. Я вас уверяю, что кампании-бойкоты, которые мы сейчас видим, сознательно организованы. Масса людей, которые в этом участвуют, просто получают за это деньги. Это вообще не секрет.

Есть часть просто ботов и троллей, которые пишут одно и то же постоянно. Но есть публичные люди, которые работают на заказ. Поэтому разговоры про бойкот — это либо от незнания и наивности, либо просто за прямую мзду. Потому что ни одного аргумента, который бы доказывал, что это эффективно, нет. Все аргументы за бойкот выборов — вранье.

Аргументы делятся на три группы, и все три ложные. Первая группа утверждений — что все нарисуют. Это неправда. У нас фальсификация существует только примерно в трети регионов. Иначе у нас не было бы в Мосгордуме половины оппозиции, у нас не было бы Фургала губернатором, Навальный не получил бы 27 % на выборах мэра Москвы в 2013 году.  

Вторая группа так называемых аргументов — что все партии одинаковые. Это вранье. Тогда бы ЦИК не исключала Павла Грудинина из списка кандидатов КПРФ. Никто из них, даже из системной оппозиции, не любит и не обожает власть. Это вопрос боязни и репрессий. Но когда ваша поддержка растет, и вы понимаете, что за вами люди, вы ведете себя смелее.

Третья группа аргументов — что даже если избрать, все равно ничего не поменяется, потому что все равно один в поле не воин. Но это тоже неправда. Даже один человек зачастую, который может доносить правду, меняет стратегию поведения. Есть классический фильм «Двенадцать разгневанных мужчин», когда в коллегии присяжных заседателей один человек в начале сомневался, а кончилось тем, что коллегия в итоге приняла другое решение.

«Чем больше депутатов, у которых ничего нет, тем легче их покупать»

— Как изменился портрет кандидата в Госдуму по сравнению с предыдущими выборами? Кто эти люди сегодня, которые хотят стать депутатами?

— У «Единой России» стало больше бюджетников. Стало больше врачей: это попытка сделать пиар на теме коронавируса (в 2016 году среди кандидатов в Госдуму от партии власти было 12 медработников, в 2021 — 24. — Прим.ред.). Стало больше участников всевозможных кремлевских конкурсов, которые проходили за эти годы, — «Лидеры России», «ПолитСтартап» (конкурс самой «Единой России») и так далее. Поскольку власть эти конкурсы устраивала, это ее любимое детище, то участники, конечно, вознаграждены местами в списках.

Если брать всех остальных, то происходит омоложение. У КПРФ по многим регионам идут гораздо более молодые кандидаты, чем раньше. Например, Артем Прокофьев, депутат парламента Татарстана, молодой парень, может претендовать на место главного юриста в следующей фракции КПРФ в Госдуме. Запомните это имя.

— Большинство действующих депутатов Госдумы — 61 % — снова баллотируются на свои посты. Означает ли это, что состав Госдумы почти не поменяется после выборов?

— На самом деле многие из тех, кто баллотируются на новый срок, не на проходных местах. Поэтому в реальности обновление будет очень большим. Депутатов, которые сидят в Думе с нулевых годов, буквально несколько человек, это совсем экзотическая натура. Я думаю, что обновление у партии «Единая Россия» будет около половины фракции, не меньше. В оппозиции обновление поменьше: там общее количество депутатов меньше и есть некое ядро. Не может же руководство партии уйти, поэтому чем меньше фракция, тем больше в ней доля руководства партии.

— Каждый пятый кандидат в депутаты, за исключением «единороссов», указал в предвыборной декларации нулевой доход, у половины нет сбережений в банках. О чем это говорит?

— Потому что закон написан так, что ресурсные кандидаты вымываются с выборов. Специально принято ограничение, которое делает невыгодным участие в выборах кандидатов с ресурсами. Это касается статей по поводу лишения избирательных прав судимых, в том числе по статьям средней тяжести — туда почти все экономические статьи попадают, плюс есть ограничения по наличию счетов в иностранных банках, запрещено баллотироваться тем, у кого есть второе гражданство и даже вид на жительство за рубежом.

Если вы более-менее крупный бизнесмен, вы же беспокоитесь, чтобы сохранить свое имущество, поэтому у вас наверняка есть квартира где-нибудь в Черногории, Чехии, Болгарии или где-то еще. А раз есть квартира, то обычно есть и вид на жительство. Что, у крупного бизнесмена нет счетов в иностранных банках? 

Крупным бизнесменам в таких условиях баллотироваться невыгодно. Они же не будут продавать свое имущество ради участия в выборах. Они же не сумасшедшие.

Кандидаты с деньгами вымываются, доля людей, у которых ресурсов нет, растет. Общественников становится больше, интеллигенции, профессиональных политиков — то есть людей, которые всю жизнь работают в аппаратах партии, общественных структур, тех же парламентов, помощниками депутатов, партийными функционерами. Их доля растет, она не может не расти. Откуда брать кандидатов?

— Бедность и отсутствие ресурсов — скорее хорошо или скорее плохо для депутата Госдумы, как это сказывается на законодательном процессе?

— Чем больше людей среди депутатов, у которых ничего нет, тем легче на них давить и легче их покупать.